Повесть о Зое и Шуре[2022] - Фрида Абрамовна Вигдорова
- Дата:24.08.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / Прочая детская литература / Прочее / О войне
- Название: Повесть о Зое и Шуре[2022]
- Автор: Фрида Абрамовна Вигдорова
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Любовь Тимофеевна Космодемьянская
Повесть о Зое и Шуре
© Вигдорова Ф. А., наследники, 1950
© Поляков Д. В., иллюстрации, 2021
© Музей памяти Героя Советского Союза
Зои Космодемьянской, фотоматериалы, 2021
© Оформление. АО «Издательство „Детская литература“», 2022
Издательство выражает благодарность музею памяти Героя Советского Союза Зои Космодемьянской, посвященному контрнаступлению советских войск под Москвой, за помощь в работе над книгой.
Осиновые Гаи
а севере Тамбовской области есть село Осиновые Гаи. «Осиновый гай» значит «осиновый лес». Старики рассказывали, что когда-то здесь и вправду росли дремучие леса. Но в пору моего детства лесов уже не было и в помине. Кругом далеко-далеко расстилались поля, засеянные рожью, овсом, просом. А у самого села земля была изрезана оврагами; с каждым годом их становилось все больше, и казалось — крайние избы вот-вот сползут на дно по крутому, неровному откосу. В детстве я побаивалась зимними вечерами выходить из дому: все холодно, неподвижно, всюду снег, снег без конца и края, и далекий волчий вой — то ли он слышится на самом деле, то ли мерещится настороженному детскому слуху…
Зато весной как преображалось все вокруг! Зацветали луга, земля покрывалась нежной, словно светящейся зеленью, и всюду алыми, голубыми, золотыми огоньками вспыхивали полевые цветы, и можно было целыми охапками приносить домой ромашки, колокольчики, васильки.
Село наше было большое — около пяти тысяч жителей. Почти из каждого двора кто-нибудь уходил на заработки в Тамбов, Пензу, а то и в Москву — клочок земли не мог прокормить бедняцкую крестьянскую семью.
Я росла в большой и дружной семье. Мой отец, Тимофей Семёнович Чуриков, был волостной писарь, человек без образования, но хорошо грамотный и даже начитанный. Он любил книгу и в спорах всегда ссылался на прочитанное.
— А вот, помнится, — говорил он собеседнику, — пришлось мне прочитать одну книгу, так там насчет небесных светил объяснено совсем по-другому, чем вы рассуждаете…
Три зимы я ходила в земскую школу, а осенью 1910 года отец отвез меня в город Кирсанов, в женскую гимназию. Более сорока лет прошло с тех пор, но я помню все до мелочей, словно это было вчера.
Меня поразило двухэтажное здание гимназии — у нас в Осиновых Гаях не было таких больших домов. Крепко держась за руку отца, я вошла в вестибюль и остановилась в смущении. Все было неожиданно и незнакомо: просторный вход, каменный пол, широкая лестница с решетчатыми перилами. Здесь уже собрались девочки со своими родителями. Они-то и смутили меня больше всего, больше даже, чем непривычная, показавшаяся мне роскошной обстановка. Кирсанов был уездным купеческим городом, и среди этих девочек, пришедших, как и я, держать экзамены, мало было крестьянских детей. Мне запомнилась одна, по виду настоящая купеческая дочка — пухлая, розовая, с ярко-голубой лентой в длинной косе. Она презрительно оглядела меня, поджала губы и отвернулась. Я прижалась к отцу, а он погладил меня по голове, словно говоря: «Не робей, дочка, все будет хорошо».
Потом мы поднялись по лестнице, и нас стали одну за другой вызывать в большую комнату, где за столом сидели три экзаменатора. Помню, что я ответила на все вопросы, а под конец, забыв все свои страхи, громко прочла:
Отсель грозить мы будем шведу,
Здесь будет город заложён
Назло надменному соседу…
Внизу меня ждал отец. Я выбежала к нему, не помня себя от радости. Он сразу поднялся, пошел мне навстречу, и лицо у него было счастливое…
Так начались мои гимназические годы. Я сохранила о них теплое, благодарное воспоминание. Математику у нас ярко, интересно преподавал Аркадий Анисимович Белоусов, русский язык и литературу — его жена, Елизавета Афанасьевна.
В класс она всегда входила улыбаясь, и устоять перед этой улыбкой мы не могли — такая она была живая, молодая и приветливая. Елизавета Афанасьевна садилась за свой стол и, задумчиво глядя на нас, без всякого вступления начинала:
Роняет лес багряный свой убор…
Мы могли слушать ее без конца. Она хорошо рассказывала, увлекаясь и радуясь красоте того, о чем говорила. Она старалась раскрыть перед нами волнующую силу русской литературы, вдохновляющие ее мысли и чувства, ее глубокую человечность.
Слушая Елизавету Афанасьевну, я поняла: учительский труд — большое искусство. Чтобы стать хорошим, настоящим учителем, надо иметь живую душу, ясный ум и, конечно, надо очень любить детей. Елизавета Афанасьевна любила нас. Она никогда не говорила об этом, но мы это знали без всяких слов — по тому, как она смотрела на нас, как иной раз сдержанно и ласково клала руку на плечо, как огорчалась, если кого-нибудь из нас постигала неудача. И нам все нравилось в ней: ее молодость, красивое вдумчивое лицо, ясный, добрый характер и любовь к своему труду. Много позже, уже став взрослой и воспитывая своих детей, я не раз вспоминала любимую учительницу и старалась представить себе, что сказала бы она мне, что посоветовала бы в трудную минуту.
И еще одним памятна мне кирсановская гимназия: учитель рисования нашел у меня способности к живописи. Рисовать я очень любила, но даже себе боялась признаться, что хотела бы стать художницей. Сергей Семёнович Помазов однажды сказал мне:
— Вам надо учиться, непременно надо учиться: у вас большие способности.
Он, как и Елизавета Афанасьевна, очень любил свой предмет, и мы на его уроках узнавали не только о цветах, линиях, пропорциях, о законах перспективы, но и о том, что составляет душу искусства — о любви к жизни, об умении видеть ее повсюду, во всех ее проявлениях. Сергей Семёнович первый познакомил нас с творениями Репина, Сурикова, Левитана — у него был большой альбом с прекрасными репродукциями. Тогда в моей душе зародилась еще одна мечта: поехать в Москву, побывать в Третьяковской галерее…
Но как ни хотелось мне учиться дальше, я понимала: нельзя. Семья едва сводила концы с концами, надо было помогать родителям. Окончив гимназию, я вернулась в Осиновые Гаи.
Новая жизнь
Весть об Октябрьской революции застала меня еще в Кирсанове. Признаться,
- Зоя Космодемьянская. Правда против лжи - Виктор Кожемяко - Биографии и Мемуары
- Право записывать (сборник) - Фрида Вигдорова - Биографии и Мемуары
- Любимая улица - Фрида Вигдорова - Прочая детская литература
- И абрикос колючий под окном - Наталья Тимофеевна Касьянова - Биографии и Мемуары / Поэзия / Фэнтези
- Сказки бабушки Наташи - Наталья Тимофеевна Касьянова - Прочая детская литература / Прочее / Детские стихи
- Ельцин. Лебедь. Хасавюрт - Олег Мороз - Биографии и Мемуары
- Рассказы о героях - Александр Журавлев - О войне
- Повесть о днях моей жизни - Иван Вольнов - Прочее
- В глубинах Балтики - Алексей Матиясевич - О войне
- Трубачи трубят тревогу - Илья Дубинский - Биографии и Мемуары